Эту статью можно начинать читать по-разному. Дело в том, что в этом выпуске я немного потеоретизировал. Скорее, для того, чтобы прояснить кое-какие вещи самому себе. А лучшего способа для прояснения чего-то, кроме как записать это чего-то и выставить на всеобщее обозрение, нет. Статья начинается моими теоретическими измышлениями. Скукотища. Поэтому смело пропускайте этот бред и переходите сразу ко второй части статьи, где всё, как и прежде: шутки анекдоты, смех, радость, веселье до утра, шампанское за ваш счет.
Читать статью со скучной части Скрипит
Читать статью с веселой части Рокировка
По мнению некоторых ученых, занимающихся изучением человеческой памяти и мышления, информация любого вида хранится в памяти человека в форме скриптов.
Скрипт (от англ. script – сценарий) – это некая смысловая, мыслимая конструкция, которая как из детских кубиков, собрана из отдельных смысловых элементов и связей, соединяющих эти элементы. Правила, по которым строятся связи, – это тоже составная часть скриптов.
Связи между отдельными смыслами настолько сложны и запущены, что наша память опять же, по мнению некоторых ученых, похожа на глобальную сеть.
Все это многообразие: скрипты, элементы, связи, правила, сети находится у нас в голове. Подумать только. Ну скрип в голове я иногда слышу, бывает, но чтобы связи. Да отродясь не было. Тем более сети. Я даже удочкой не люблю рыбу ловить.
Элементом, обладающим минимальным значением в языке является морфема. Слово – «юмор» – это самостоятельная морфема. А раз самостоятельная, то, наверное, и хозяйственная. Слово «остроумие» состоит как минимум из двух морфем: остро и ум. Тоже в хозяйстве нужная вещь.
Морфемы сами по себе, с точки зрения смысла, выглядят неубедительно. Значительно краше они выглядят в компании, как грибы в лукошке. Когда они собираются, в слова, в словосочетания, предложения, события и эпизоды.
Выше морфем на одну ступеньку по иерархии в глобальной головной сети стоят смыслы, созданные понятиями и атрибутами этих понятий. Например, человек – это понятие (субъект). А остроумный – это атрибут (предикат) понятия.
Умозаключение «остроумный человек» – это простое отношение между субъектом «человек» и предикатом «остроумный». Или, иначе говоря, это простой скрипт, который хранится в нашей памяти и всплывает всегда тогда, когда мы думаем о себе. Таких скриптов в нашей голове полным-полно.
Простые отношения между понятиями, простые скрипты так же, как и морфемы, объединяются связями в более сложные по смыслу отношения. Отношения, в которых к субъекту и предикату добавляется объект – это уже событие. Например, высказывание «мужик прибил таракана» – это событие.
Мужик – это субъект. Ну форменный субъект. Ни дать, ни взять.
Таракан – это объект. Вот такая у мужика-субъекта забава – вести стрельбу тапками по тараканам-объектам.
Прибил – это предикат. Таракан сам виноват. Не лезь под тапок, убьет.
Субъект в событиях всегда что-то делает с объектом. Не обязательно прибивает. Может иногда и накормить, и спать уложить, если в хорошем настроении.
События многочисленными связями объединяются в эпизоды. Если, к примеру, одно событие стало причиной наступления другого события, а в это время неподалеку происходило еще одно событие, имеющее отношение и к первому, и ко второму, то это, несомненно, эпизод.
Пример эпизода:
- Дорогой, а раньше ты любил, когда я ходила по квартире, в чём мама родила.
- Понимаешь, дорогая, поизносилось, поистрепалось то, в чём тебя мама-то родила...
В этом и любом другом эпизоде можно выделить: события, простые отношения, субъекты, предикаты, объекты, морфемы, и, разумеется, связи.
События и эпизоды объединяются в сеть по правилам и законам.
Если понятия объединяются в скрипты высказываний и предложений по правилам логики и грамматики языка, то события и эпизоды кроме этого подчиняются нормам морали и нравственности.
Эпизоды, жизненные события и прочую ерунду мы помним и воспроизводим благодаря скриптам. Поведение наше, речь наша, мысли наши управляются скриптами. Скрипты настолько устойчивы и структурированы, что их трудно нарушить, но когда это случается, то привлекает острое внимание.
Благодаря скриптам, мы никогда не забываем суть событий и эпизодов. Мы можем забыть имена, фамилии. Из памяти могут стереться детали эпизодов, иногда последовательность событий. Однако сердцевинная суть сохраняется навсегда. Например, если нас кто-то давным-давно обидел, скажем, ударил, как таракана, тапком по ягодицам, то мы, забыв все, даже размер тапка, никогда не перепутаем, кто кого ударил. Нас – тапком, или мы – по тапку. Такова сила тапка, то есть скрипта.
Теперь самое главное. Что нас заставляет смеяться. Смеяться нас заставляет несоответствие по каким-то параметрам реакций людей с нашими скриптами. К примеру, пожалившись знакомому на жизнь, мы ждем от него сочувствия и понимания. Ждать именно этого заставляет нас наш скрипт, мгновенно создавший в сознании все варианты наиболее вероятных и возможных реакций собеседника на жалобу. Если же вдруг наш знакомый действует по варианту, который не предусмотрел наш скрипт, мы от неожиданности можем рассмеяться или расплакаться.
Я не знаю, что происходит в такие моменты с нашей нервной системой. Могу лишь догадываться, что несоответствие реакций-ответов скрипту активирует центр удовольствия в нашем мозге. Но с этим мы не будем разбираться. Голова ведь она одна, а сценариев в голове много и все об одном – о деньгах.
Таким образом, любая шутка, острота – это отклонение реакции-ответа от наиболее вероятного сценария или от всех возможных сценариев.
Кстати, отклониться от сценария не так то просто. Скрипты сильны и действенны. Они довлеют над нами и, чтобы их преодолеть, требуются усилия. Отход от сценария – это творчество. Это всегда изобретение. Те, кто выполнял мои конкурсные задания, прочувствовали это. Поняли, что придумать небанальную шутку, остроту – вопреки ожиданию трудно. Творчество не бывает легким.
Ничтожно малое количество шуток, острот, которые присылают мне подписчики, связано не только с муками творчества, но и с тем, что свои шутки кажутся самому себе не такими острыми, забавными, веселыми. Самому не смешно, а уж другим и подавно. Что позорится, наверное, думает большинство.
На самом деле мы почти никогда не можем на полную катушку рассмешить сами себя. Какую бы нелепость, остроту, шутку мы не придумали, она не сможет не соответствовать нашим сценариям, потому что именно с помощью наших сценариев создавалась это острота или шутка. Ценителями наших шуток могут стать только другие люди.
Среди нас есть люди, которые не могут не только рассмешить сами себя, но и посмеяться над шутками других. Про таких персон мы говорим, совсем без чувства юмора. Невосприимчивыми к чужим шуткам могут оказаться люди либо очень ограниченные, либо, что удивляет, напротив, весьма умные и опытные люди.
Ограниченные люди тоже смеются. Но над грубыми шутками. Смеются тогда, когда реакции других людей на события и эпизоды очевиднейшим образом не соответствуют их скриптам. В тех же ситуациях, когда для выделения несоответствия требуются дополнительные объемы знаний, ограниченные люди не смеются. Их небольшой запас знаний делает их нечувствительными к разнице между реакцией собеседника и своим сценарием. Им не на что опереться, неоткуда подкачать знания, чтобы увидеть различие между одним стимулом и другим.
Умные люди часто не смеются над шутками, потому что их мозгом поднимается из глубин серого вещества такое огромное количество скриптов, что ничем неожиданным их удивить нельзя. Все уже предусмотрено их сознанием. Они видят на несколько шагов вперед и на несколько ширин вширь. Смеются они только над изысканными остротами, создавать которые могут люди, целенаправленно обучающиеся умению острословить.
Так что будьте осторожны, обвиняя людей в отсутствии чувства юмора. Есть вероятность, что виновником отсутствия у людей чувства юмора являетесь вы.
Самый простой, на мой взгляд, способ придумать реакцию, не соответствующую сценарию собеседника, – это поменять какие-то элементы в высказывании местами. Главное сделать второстепенным и наоборот, объект поставить на место субъекта. Нет гарантии, что шутка удастся. Ведь сценарий собеседника может предусмотреть такую шалость. И тогда не будет неожиданности. Однако вероятность есть. И надо стараться, пробовать. Например.
***
Несправедливость – это, когда слабые обманывают сильного.
Тут и комментировать нечего. Субъект «сильный» поставлен на место объекта «слабый». А это противоречит сценарию события, хранящегося в нашей памяти. Ведь мы точно знаем, что несправедливость – это, когда сильный обманывает слабого.
***
Дочь Владимира Путина собирается поступать в институт. Конкурс огромный. Сорок институтов на место.
Комизм в этой шутке обязан несоответствию информационного сообщения сразу двум скриптам.
Во-первых, субъект «абитуриенты» (в шутке абитуриенты подразумеваются) поставлен на место объекта «место».
Привычный скрипт: Сорок абитуриентов претендуют на одно место.
Предложенная версия: Сорок мест претендуют на одного абитуриента.
Во-вторых, информация не соответствуют скрипту нормы приличия, гласящей: не бунтуй против власти, не выступай. Вот поэтому и смешно.
***
Россия – паразит на теле Москвы...
***
Кони совсем озверели. Представляете, в ночную не ходят, в плуг не встают. Цыгане из деревни пропадать стали...
***
По данным социологического опроса среди депутатов ГД, рейтинг доверия депутатов ГД к российскому народу по сравнению с тем же периодом прошлого года, упал на 19,6%. Мы достойны лучшего народа, считают депутаты Государственной Думы.
***
Мы стояли в плотной очереди, и её задница трогала мою руку...
В этом вопросе трудно умозрительно понять, где объект, где субъект. Истину можно найти только экспериментируя.
***
Народный юмор – это пошлость, доведённая до искусства... а эстрадный юмор – это искусство, доведённое до пошлости.
Весьма примечательная ситуация. Шутка явно не очень смешная, хотя автор старался. Нам не сильно смешно, потому что мы не являемся обладателями скрипта, определяющего однозначно и бесповоротно, что такое юмор. Юмор пока никем не определен, а потому любое определение юмора приемлемо для нас. Не смешно, потому что нет скрипта, с чем предлагаемое определение могло бы вступить в противоречие.
***
Если на велотренажере крутить педали в обратную сторону, то можно потолстеть...
Менять местами можно не только объекты с субъектами, но и причину со следствием. Это тоже способно не соответствовать скрипту, а потому вызвать комический эффект.
***
Рекламу о кредитах надо читать наоборот. Не возьми кредит! Нет проблем! А нет проблем? Возьми кредит!
Здесь предъявляемая причинно-следственная связь «Если у вас нет проблем, возьмите кредит и будут проблемы» не соответствует скрипту «Я взял кредит, и у меня теперь нет проблем».
Кстати, это тоже не очень смешная шутка, а все потому, что скрипт «Я взял кредит, и у меня теперь нет проблем» не такой уж бесспорный. А, следовательно, острого противоречия, острой борьбы между скриптом и сообщением, что вызывает комизм, возникнуть не могло.
***
Говорят, не повезет, если черный кот дорогу перейдет, а пока наоборот, тедйереп угород ток йиынреч илсе тезевоп ен тяровог.
Прелюбопытнейшая ситуация. Оригинальная шутка!!! Кажется, что придумать шутку в этой черной кошачьей ситуации с помощью приема перемещения главного с одного места на другое невозможно.
Есть скрипт (примета): не повезет, если черный кот дорогу перейдет.
Налицо в этой песенке и реакция, не соответствующая скрипту: а пока наоборот, только черному коту и не везет. Второстепенный субъект (кота) переместили на место главного. На место человека. Все, прием исполнен. Что еще?
Однако автор шутки оказался человеком с неординарным мышлением. Он вышел в межкошачье пространство, и с этой высокой орбиты в главном увидел не смысл кошачьей приметы, а коды (буквы) и правила грамматики, с помощью которых закодированы смыслы.
Именно эти коды (буквы) и правила грамматики он передвинул с одного места на другое (зеркально отобразил), чтобы создать несоответствие между скриптом, регулирующим написание (кодирование смыслов), и новым вариантом кодирования смыслов. На мой взгляд, получилось остроумно.
Прием юмора, рекомендующий менять местами главное и второстепенное или вообще что-то менять местам, я назвал шахматным термином «Рокировка». А вы можете назвать его так, как нравится вам. Лишь бы было весело.
Вернуться к началу статьи
